Менее очевидно значение этномиграционной составляющей этих процессов. Поэтому так важно выявить количественные и качественные параметры этого феномена, проанализировать механизмы взаимной адаптации представителей мигрантских меньшинств и принимающего общества, стратегии и практики их культурной и экономической интеграции. Важно понять, насколько этнический фактор учитывался властями, воздействовал ли он, а если воздействовал — то как, на их стратегические решения и административные практики. Каковы сходства и отличия здесь ситуации в позднеимперской и современной России? Случайно ли то, что вызовы и угрозы, артикулируемые властью и транслируемые масс-медиа («желтая опасность», «китайская экспансия», «чайнатауны в России», «угроза территориальной целостности», «защита национальных интересов» и т.д.) на рубеже XIX—XX и XX—XXI веков, близки по содержанию и даже по форме?
Насколько важно то, что в конце XIX—начале XX в. миграционная проблематика была связана в понимании властей с освоением «пустого» пространства («пустого» и с точки зрения его освоенности, и с точки зрения масштабности внешних угроз), изменением его «под себя», все более полным его включением в собственно российское пространство. Сейчас же Восточная Сибирь и Дальний Восток быстро «удаляются» от центров российской жизни. И трансграничные миграции являются важнейшим механизмом постепенного «обособления» регионов в российском пространстве. Поэтому так важно посмотреть на культурную и этническую гетерогенность как на ресурс, с одной стороны, и вызов, набор рисков и угроз — с другой. При этом неизбежно возникает вопрос и о понимании того и другого. Субъектах такого понимания.
3-й
105064, Москва, Гороховский пер., 4; телефон приемной комиссии: +7 (499) 261-31-52.
|
4-й
197183, Санкт-Петербург, ул. Сестрорецкая д.6 (главное здание) Телефон: (812) 430-60-40
|
3-й
Москва, 1-й Краснокурсантский пр., 1/4
|
3-й
194044, г. Санкт-Петербург, ул. Академика Лебедева, 6 Телефон: 8 (812) 329-71-35.
|