В отличие от репатриантов, русские Внутренней Монголии пока только постепенно открывают для себя постсоветскую Россию. Дискурс политической стигматизации для них абсолютно непонятен: казачье Трехречье осталось в далеком прошлом, и сообщество с ним почти не связано. Зато дискурс сохранения прекрасно сочетается с ретроспективным характером идентичности старшего поколения, а статус хранителей русской культуры идеально отвечает потребностям и возможностям группы. Следует заметить, что одновременно с уходом старшего поколения российское общество неизбежно столкнется с абсолютно неизвестным сообществом, русский характер которого проявляется в китайском культурном поле и через категории китайской культуры (кроме религиозных аспектов). Эта встреча может показать не только инструментальный и иллюзорный характер дискурса сохранения, но и шокирующий для российского сознания пример создания локальной русской субкультуры на базе абсолютно чужих культурных и языковых полей.
До 1991 г. территории приграничных районов Восточной Сибири, Монголии и Китая были элементом системы управления советско-китайской границей. Применение китайской и советской модели социалистической модернизации приграничных районов имело трагические последствия для русских трансграничных сообществ (забайкальских казаков и старожилов), надолго разделяя семьи и провоцируя «социальную смерть» эмигрантов на Родине. Демилитаризация российско- китайской границы[1179] и изменение приоритетов российского общества привели к физическому и символическому возвращению русских эмигрантов из Внутренней Монголии.
3-й
105064, Москва, Гороховский пер., 4; телефон приемной комиссии: +7 (499) 261-31-52.
|
4-й
Вадковский переулок, 1. Тел.: (499) 973-30-76.
|
5-й
191023 г.Санкт-Петербург улица Зодчего Росси дом 2 Телефон: + 7 (495) 629 70 62; +7 (495) 629 78 58
|
3-й
194044, г. Санкт-Петербург, ул. Академика Лебедева, 6 Телефон: 8 (812) 329-71-35.
|