Традиционная для региона роль «форпоста», крепости, прикрывающей восточные рубежи, снижается. Соответственно выпадает из актуального оборота и мигрантофобия. Точнее, она остается в сигналах, транслируемых в центр, поскольку их ждут, но не в поведенческих практиках населения. «Внутри» же региона мигрантофобия существует латентно, актуализируясь в двух случаях. В ситуации выборов, как способ мобилизации населения и привлечения электората, и в условиях возрастания миграционного оттока, как способ оправдания себя уезжающими или готовыми уехать. В то же время здесь формируются более или менее разветвленные структуры, в большинстве своем частные, но не исключительно, которые сглаживают несоответствие миграционной политики и потребности в контакте с сопредельными странами. Их усилиями организуются «таможенные коридоры», упрощающие процесс пересечения границы. Создаются «гостиничные участки» в общежитиях, где проживают гости из дальнего зарубежья, оказываются разнообразные услуги в сфере коммерции[403]. В течение 90-х и начала «нулевых» годов именно эта — неформальная, а порой и нелегальная структура — была формой осуществления миграционной политики на территории. Важно отметить, что достаточно часто ее проводниками были вполне легальные должностные лица, «приватизировавшие» те или иные государственные полномочия. В отличие от федеральной миграционной политики, «неформальная политика» осуществлялась достаточно дифференцированно, как дифферен- цированны были и сами граждане сопредельных государств.
Если для первой половины 90-х годов граждане КНР — это, главным образом, розничные и мелкооптовые торговцы, то уже к концу 90-х ситуация усложняется. По отношению к мелким коммерсантам из Поднебесной осуществлялась достаточно сложная политика региональной власти. Политически их наличие признавалось негативным фактором. Соответственно, на них обрушивались многочисленные проверки «паспортного режима», других контролирующих органов. Именно на них указывалось в период, когда на фоне эскалации антикитайских настроений региональным властям было необходим заработать «политические очки» перед электоратом или федеральным центром. С другой стороны, их наличие было жизненной необходимостью. Ведь именно они заполняли товарами прилавки магазинов и рынков, удовлетворяли потребности населения и в продуктах, и в товарах народного потребления. В силу этого, сам репрессивный по отношению к мигрантам режим оказывается селективным. Его можно «обойти». Более того, в рамках структур, ответственных за поддержание репрессивного режима, формируются механизмы, способствующие небезвозмезному облегчению проблем. Так, при паспортно-визовых столах в Хабаровске образовывались «фирмы», в которые рекомендовали обращаться иностранным гражданам для решения проблемы легализации их пребывания в России[404]. Сходным образом «решались проблемы» и с иными контролерами. Создавались квази-легальные институты, позволяющие эффективно функционировать приграничной торговле и одновременно составляющие «административную ренту» представителей соответствующих служб.
3-й
194044, г. Санкт-Петербург, ул. Академика Лебедева, 6 Телефон: 8 (812) 329-71-35.
|
4-й
197183, Санкт-Петербург, ул. Сестрорецкая д.6 (главное здание) Телефон: (812) 430-60-40
|
3-й
105064, Москва, Гороховский пер., 4; телефон приемной комиссии: +7 (499) 261-31-52.
|
5-й
191023 г.Санкт-Петербург улица Зодчего Росси дом 2 Телефон: + 7 (495) 629 70 62; +7 (495) 629 78 58
|