Потом я приехал в1993 г.

Русскоязычный человек в иноязычном окружение - Е. Протасовой

Назад 140 Вперед

Художник А., выехавший, а скорее высланный из Советского Союза в 1978 г., участник диссидентского движения, после 25 лет жизни в Париже признается: «Я... долгое время... тоже старался доказать другим, а главное себе, что я фран­цузский художник. Потом я приехал <в1993 г.> в Москву и увидел жизнь там. На меня очень сильное впечатление произвело то, что я увидел в Москве после 15 лет. И я больше не мог играть в современное искусство».

Опыт общения с представителями русской диаспоры в Париже позволяет ут­верждать, что уровень владения родным языком у профессиональных художни­ков лучше, чем, скажем, у потомков старой русской аристократии. Из множества связанных с этим факторов очевидны несколько бесспорно важных обстоятельств. Во-первых, художники - профессиональная группа, которая менее всех привязана к языковой среде. Их работа индивидуальна, им принадлежит в равной мере и замысел, и исполнение работы, которая осуществляется вне рамок какого-либо коллектива. Иначе говоря, они избавлены от необходимости прямого общения в ходе работы. Эти соображения, однако, никак не объясняют, почему люди, прожившие во Франции многие десятки лет, гораздо лучше владеют родным языком, чем те, кто приехал туда в конце 80-х, 90-е годы. А последнее - неоспо­римый факт. Многие из тех, кто живет и работает в Париже сегодня, вообще владеют французским лишь в рамках лексики, необходимой для элементарного общения Зато они очень быстро приобретают характерный акцент, в их речи появляются словечки типа портабелъный телефон, фондасъон и т.п.

Отыскивая истоки различной языковой идентичности художников разных поколений, следует обратиться, прежде всего, к обстоятельствам эмиграции. Эмигранты дореволюционного периода и, в особенности, эмигранты 20-х годов считали свое пребывание за рубежом эпизодом, досадной неизбежностью, за которой последует возвращение, «когда все утрясется». Они осознавали себя носителями русской культуры, сильной, самобытной и не нуждающейся в ино­земных заимствованиях. Отсюда - бережное, даже почтительное отношение к родному языку. Вспомним тургеневское: «Ты один мне надежда и опора». Ду­мается, подобные настроения владели многими эмигрантами начала и середи­ны XX века.

Назад 140 Вперед